vieille peau

une peau délicate — не́жная ко́жа;

être mal dans sa peau — чу́вствовать/по= себя́ неую́тно; ∑ ему́ не по себе́;

avoir qn. dans la peau — втю́риться <втре́скаться> pf. в кого́-л.;

se faire crever la peau — же́ртвовать/по= свое́й шку́рой; поплати́ться pf. жи́знью neutre;

une peau brute (verte) — невы́деланная (сыра́я) ко́жа; необрабо́танная шку́ра;

la peau d'une orange — кожура́ [от] апельси́на, апельси́новая ко́рка;

une peau de saucisson — колба́сная шку́рка <ко́жица>;

Watrin ne cessait de pleurer depuis la nouvelle, et ce terrible guerrier, cette culotte de peau, ce vieux dur-à-cuire qui pleurait, c'était épouvantable, avec une pointe de grotesque qui empirait tout. (A. Lanoux, Le Commandant Watrin.) — С тех пор, как это стало известно, Ватрен не переставал плакать, и видеть, как плачет этот отчаянный вояка, этот старый служака, прошедший огонь и воду и медные трубы, было страшно, немножко смешно и от этого еще страшнее.

Du Bousquier, le libéral enragé caché sous la peau du royaliste, savait combien les points de ralliement sont nécessaires aux mécontents qui sont le fond de boutique de toutes les oppositions. (H. de Balzac, La Vieille fille.) — Дю Бускье, скрывавший под маской роялиста нутро либерала, прекрасно знал, как важно, чтобы все недовольные, составляющие ядро любой оппозиции, нашли общий язык.

L'amour du passé est inné chez l'homme. Le passé émeut à l'envi les petits enfants et l'aïeul. Il n'en faut pour preuve que les contes de ma mère l'Oie, les contes du temps que Berthe filait, les fables du temps que les bêtes parlaient. (A. France, La vie en fleur.) — Любовь к прошлому - врожденное свойство человека. Прошлое одинаково волнует и младенца, и старика. Достаточно привести в доказательство сказки Матушки Гусыни, сказки времен Берты-пряхи, басни тех времен, когда животные умели говорить.

Il y avait, parmi les contes bleus dont Madame de Silvis vaporisait l'esprit du petit prince, l'histoire d'une jeune demoiselle de Syrie mariée à un lion... (A. Daudet, Les Rois en exil.) — Среди волшебных сказок, которыми госпожа де Сильвис забивала голову юному принцу, была история одной знатной молодой сирийки, отданной в жены льву...

Un talisman enterré dans le château faisait vivre ses habitants jusqu'à cent ans. Et d'alléguer des contes de nourrice, et d'étaler les vieilles généalogies avec le plus grand sérieux. Enfin, ces Messieurs maquignonnaient à l'envi. Le président encore mieux que Voltaire. L'affaire fut conclue à un prix exorbitant. (J. Orieux, Voltaire ou la royauté de l'esprit.) — В замке якобы хранился талисман, обеспечивающий его обитателям жизнь до ста лет. И президент Дижонской академии давай рассказывать бабушкины сказки и с самым серьезным видом расписывать родословное дерево владельцев Турпе до самых корней. Затем президент и Вольтер начали торговаться наперебой как барышники. Президент даже превзошел Вольтера. В результате именье было куплено, и Вольтер заплатил бешеные деньги.

Du Bousquier, le libéral enragé caché sous la peau du royaliste, savait combien les points de ralliement sont nécessaires aux mécontents qui sont le fond de boutique de toutes les oppositions. (H. de Balzac, La Vieille fille.) — Дю Бускье, скрывавший под маской роялиста нутро либерала, прекрасно знал, как важно, чтобы все недовольные, составляющие ядро любой оппозиции, нашли общий язык.

Dans la bouche des beaux esprits de la société, ce mot voulait dire qu'elle était ignorante comme une carpe, et un peu bestiole... (H. de Balzac, La Vieille fille.) — На языке светских остряков это означало, что она вопиюще невежественна и немного придурковата...

- Ce gaillard-là, me dit Rastignac à l'oreille, est décoré pour avoir publié des ouvrages qu'il ne comprend pas... et il est ignorant comme la mule de dom Miguel... (H. de Balzac, La Peau de chagrin.) — - Этот субъект получил орден за опубликованные им труды, которых он не понимает... он невежествен, как мул дона Мигеля, - сказал мне на ухо Растиньяк.

J'ai lu la correspondance de Balzac. Eh bien, c'est pour moi une lecture édifiante. Pauvre homme! quelle vie! comme il a souffert et travaillé! Quel exemple!.. Mais quelle préoccupation de l'argent! et comme il s'inquiète peu de l'art. Il ambitionnait la Gloire, mais non le Beau. D'ailleurs que d'étroitesses! légitimiste, catholique, collectivement rêvant la députation et l'Académie française! Avec tout cela, ignorant comme un pot et provincial jusque dans la moelle. (Lettres de G. Flaubert à sa nièce Caroline.) — Прочитал письма Бальзака. Какое поучительное для меня чтение. Бедняга! Что за жизнь! Какой страдалец и труженик! Какой пример!.. И как много забот он отдавал деньгам и как мало - искусству. Он стремился к Славе, а не к Прекрасному. Притом какая узость взглядов! Легитимист, католик, одновременно мечтающий о депутатском звании и кресле во Французской академии! И при всем том ужасающе невежествен и провинциален до мозга костей.

- Est-ce que tu as eu besoin d'une éducation sexuelle, toi? Et moi, est-ce que j'en ai reçu une? - Eh, justement, à quinze ans, j'étais ignorante comme une carpe. (J.-L. Curtis, La Quarantaine.) — - Разве ты нуждаешься в сексуальном образовании? А я разве его получала? - Представь себе, что в пятнадцать лет я была невежественна, как новорожденный ребенок.